Вход. И рядом будка для дежурных. Вот, блин, работка-то выпадала некоторым - стоишь/сидишь, как дурак, в этой будке и никого не впущаешь и не выпущаешь. Первый раз да первый час чрезвычайно круто - ты ж практически главный здесь, но потом просто звереешь от скуки и зависти к занятиям остальных солагерников. А в родительский день около твоей будки торчат сразу несколько отрядов в полном комплекте, пытаясь первыми встретить своих предков. В мой последний приезд в этот лагерь (на излете пионерских строгостей) сакральность будки уже померкла, народ бродил туда-обратно: в магазин, на станцию или просто в лес. В родительский день самые несчастные уже не ждали у будки, а выходили на дорогу и горестно всматривались вдаль. Был еще один вход-выход из лагеря с будочкой дежурных - в сторону Разлива, но он был в стороне от "торговых путей" и, понятное дело, не так крут и востребован.
Административный корпус. Детям там было нечего делать, и если тебе было велено туда зайти, то тебя явно ждали какие-нибудь неприятности. Ну, или в лучшем случае, душные поручения. На каркасе стояли мощные по раскраске и степени жизнерадостности плакаты о правилах жизни в лагере, а в беседке на дальнем плане, одной из нескольких на территории, в дождь собирался мой отряд. А иногда и не в дождь - перед каким-нибудь конкурсом или смотром. Кажется, здесь я разучила "Бухенвальдский набат".
Вот еще такая была беседища (слева) - туда вмещалось больше одного отряда.
Изолятор. Не дай бог туда попасть - будешь лежать один, а за окном будут носиться твои друзья с радостными воплями.
При этом медпункт находился на другой стороне лагеря. Вот он. Туда ходили, конечно же, чаще - то коленку разобьешь, то локоть, то живот болит, а то и вообще хочешь освобождения от какого-нибудь дебильного мероприятия посредством нехитрого обмана.
Изолятор находился около столовой, и в часы приема пищи там было очень весело. Длинное помещение, столы, столы, столы - все садятся по отрядам. Кормили не просто сносно, а вкусно. А фрукты на полдник... Они почему-то были вкуснее тех, что привозили родители. Наверное, из-за строгой порционности. До сих пор помню порезанные на шесть долек вместе с коркой апельсины или половинки банана на полдник.
Баня. Девочки всегда боялись, что мальчики будут подглядывать. На самом деле подглядеть было практически невозможно - все окна были закрашены да еще и занавешены. Но ведь это так прикольно - побояться да повизжать.
Умывальник я люто ненавидела. Вода только холодная. Что вечером перед сном мыть лицо-руки-ноги, что утром зубы чистить - прям пытка какая-то. Проснуться совсем не помогало, появлялось чувство обреченности и несчастности, особенно в "предвкушении" следовавшей за помывкой зарядкой.
Два младших отряда (хе, одноэтажные бараки) и прямая дорога ко вторым воротам из лагеря - к купанию и к зарядке. У домиков всегда роились дети, а в тихий час вожатые-воспиталки выползали на солнышко потрепаться за жизнь.
Ну и самое главное для меня, конечно, это мой корпус. В первый мой год пребывания в "Айболите" мне досталась спальня на втором этаже, и это было скучно. Зато на второй... Самый старший отряд был размещен а первом этаже, и помню, как в первую ночь я проснулась, почувствовав себя в прериях. Через девичью спальню - от двери до окна - скакал мальчишеский коллектив отряда. Как оказалось, через это окно было удобно "уходить за территорию" гулять. А, да, так ссыкотно было бродить по деревянному дому с нагретой в руке зубной пастой - всё скрипело, как протез Сильвера, и грозило сорвать мероприятие.
Впритык к лагерю находилось кладбище. Мелких это пугало, старших прикалывало - у могилок стояли столики, и подростки, не испытывавшие никакого пиетета перед мертвыми, ходили туда играть в карты. Как сейчас помню вопль вожатой: "Пионеры!!! На кладбище!!! В карты!!!" На кладбище, кстати, есть и воинское захоронение, так что для пионера проступок был тяжким. Еще помню, что в деревянном цоколе клуба некоторые маргиналы из совсем непотребных пионеров нюхали бензин из тряпочки в полиэтиленовом пакете. Это, разумеется, полностью переплюнуло тяжесть обвинения в картежных играх на кладбище.
За кадром остались линейки, костры, Дни Нептуна, Зарницы и прочие принудительные и не очень увеселения пионерской жизни. Часть из них, говорят, до сих пор живет в теперешних детских оздоровительных лагерях. И это хорошо. Мои воспоминания абсолютно не уникальны. Думаю, что у каждого, кто хоть раз был в нормальном советском пионерском лагере, они будут такими же с вариациями. И жаль видеть такие места в заброшенном состоянии. Вроде как открыл коробку со старыми письмами, а там все истлело.
ЗЫ, Уважаемые модераторы, тэг "Пионерский лагерь" просто необходим. 8)