И вот граждане России одарены многометражной радиопостановкой известной повести знаменитого русского писателя Алексея Николаевича Толстого «Аэлита»! Эту постановку прослушали все, хотя бы потому что сюжет увлекательный. И эта постановка запечатлелась клеймом на воспалённых мозгах граждан России с отчётливостью, позволившей уже после смерти Товарища Сталина бренчать на гитарах про мужиков, которым полагается искать не только бокситу и апатиту, но и аэлиту.
Не случайно я в предыдущем абзаце старался избегать эпитета «советский». Дело в том, что в радиопостановке НЕТ этого слова. Везде, где у графа Толстого написано «советский», позднесталинские имперцы аккуратно проставили «русский». Вот и говори о том, что Иосиф Виссарионович якобы нерусский и непатриот был!
Чем дольше я слушал радиоаэлиту, тем сильнее мне хотелось, на манер журналиста Скайльса из первой главы повести, проверить пульс или выругаться Twenty three,, что, как известно всякому читателю «Аэлиты», означает «Чорт возьми меня с моими костями».
Мне было интересно – всегда интересно знакомиться с неожиданными интепретациями знакомых текстов, однако данная интепретация оказалась исключительно неожиданной. Разумеется, следовало ожидать бравурных песенок вроде «Мы верст не считаем, когда мы шагаем», исполняемых прекрасно поставленным мужским голосом на фоне воодушевлённо гремящего оркестра Армии и Флота, однако то, что молодого (по книге и по сценарию радиоспектакля) красноармейца Гусева возьмётся изображать пятидесятилетний дядька с надтреснутым голосом – ну никак я не мог подобного предположить! Конечно же, постановка неизбежно должна сопровождаться купюрами, и, конечно, прощальный монолог Лося перед отлётом с Земли («я не герой, я трус, беглец»), выброшенный из детгизовской версии, неизбежно выпадет из радиоспектакля, но я не ждал, что авторский текст будет дополнен азартным обсуждением качеств марсианского алкоголя (у Толстого – две фразы мельком) и последующим пением весёлых песен. Ровно половину спектакля занимает подготовка к полёту и сам полёт (но останки летящей в космосе безымянной разрушенной планеты не упоминаются), так что на сам Марс эфирного времени почти не остаётся. Впрочем, драгоценное время щедро и неоднократно тратится на чавканье и хлюпанье персонажей за едой... Марсиане говорят тоненькими голосами, как персонажи смешных мультфильмов, всё время талдычат «шохо-шохо», вовсе не употребляя сакрально-таинственное «магацитл». И что там говорить - марсианские солдаты во время первого контакта с землянами пискляво подпевают раздольной русской частушке, исполняемой Гусевым, а первыми земными словами, выученными Аэлитой, становятся трепетные «Россия» и «Москва», Тускуб – дряблый старец, Лось убеждает Гусева, что надо погибнуть без сопротивления, чтобы марсиане убедились в мирных намерениях землян.... Нет, я не в силах перечислить все перлы авторов радиоспектакля. Упомяну лишь ещё один, просто зашкаливающий по уровню пошлости – несколько раз по ходу дела всё тот же грубоватый баритон запевает о ласковых руках русских девчат, заплетающих берёзки в косы, о которых за морями будет некто тосковать. А-фи-геть!
В общем, повесть А.Н.Толстого, живописующая судороги революции на фоне меланхолического саморазрушения древней цивилизации, подверглась радикальной переработке. От оригинала в ней остался лишь нежный голос Бабановой, горестно возражающей громогласному Лосю, агитирующему её на трудовой подвиг – «Я не понимаю...» Она, человек из двадцатых годов, актриса, дебютировавшая в «Великодушном рогоносце» Мейерхольда, не в состоянии понять воняющего портянками брутального Лося, не имеющего ничего общего с трагическим инженером повести.
Разумеется, тогдашнее и следующее поколение русских (ну да, после смерти Сталина они вновь получили право именоваться «советскими») людей не восприняло декадентскую горечь «Аэлиты». Главы об Атлантиде и пришествии Магацитлов на Марс выпали из текста, как ненужные. Луч утреннего солнца больше не скользил по бархатистой коже нагой Аэлиты в купальне и коршуны, кружащие в серых глазах давно умершей молодой женщины, не тревожили их души. Для советских людей повесть «красного графа» стала бравурным лубком об установлении дружеских контактов России и далёкой, но уже красной планетой. Ищите, мужики, аэлиту, ёшкин кот вам за пазуху! Марсиане – друзья!