И про котов еще все любят. Это тоже не секрет. В общем, как тщеславное ничтожество, метящее в авторитетные блогиры и популярные авторы, я просто обязан как-то исхитриться и предъявить уже общественности что-нибудь милое и забавное про детей или котов. А иначе никакой карьеры в этой вашей блогосфере не сделать.
Ну… М-э-э-э… Если говорить за котов, то их у меня было двое. Вернее, как... Строго говоря, не совсем двое котов. Один кот и одна кошка. Кошка имела глупо-роскошное имя Шарлотта. Кот прекрасно обходился одной фамилией. Его все звали Лобачевский, и каких-либо недопониманий в этой связи не возникало. То есть если вдруг раздавался крик «Лобачевский, гад!», то сразу становилось ясно, что разговор сейчас пойдет не о неевклидовой геометрии, а о чем-нибудь более существенном. Например о том, кто украл утиный паштет. Или о том, кто нассал на коврик в ванной. Ну не математик же, это очевидно...
Вопреки ожиданиям, никаких таких особо забавных историй, связанных с ними, не сохранилось. Ну если только не считать забавным то обстоятельство, что Шарлотта оказалась редкостной, удивительной даже по кошачьим меркам блядью. Едва дождавшись, когда мы разбредемся по своим школам и научно-исследовательским институтам, она красила губы (уверен, красила) и по балконным перилам перебиралась к соседям справа, где в неге и роскоши проживал котик Барсик.
Барсик слыл состоятельным молодом человеком, сибаритом и гурманом. Он ничего кроме говяжьей печенки и куриных потрошков не признавал, а на сметану смотрел с презрением, если в той сметане было менее 20% жирности. Драть знакомых девушек сибарит предпочитал на шелковом, украшенном кистями и вышивкой японском покрывале стоимостью сто двадцать рублей. Уличные оборванки, в изобилии бродившие вокруг, завидовали Шарлотте черной, нечеловеческой завистью. Объединенные этим нехорошим чувством, они иногда собирались в ансамбль и орали под окнами гневные песни туманного содержания. Шарлотта сидела на перилах, смотрела на них и довольно жмурилась.
Время от времени Шарлотте взбредала в голову идея разнообразить свою сексуальную жизнь, добавить в нее этакого драйва и перчика. Тогда она отправлялась к соседям слева, навестить еще одного поклонника — кота Матроса, жившего, откровенно говоря, не так кучеряво. Нормально, не впроголодь, но без излишеств. Селедка там… килька... мойва… прочая атлантическая рыбешка. Японское покрывало исполнял классический трофейный гобелен с бессмертным сюжетом «Семейство оленей на водопое».
Несколько раз они ухитрялись оказаться в одном месте все вместе. Это случалось тогда, когда пылкий Матрос, заслышав через две стены характерные звуки битвы экстрасенсов, бросал свою ненаглядную кильку (от которой старался без крайней нужды не отходить) и лично наведывался к вероломному соседушке, растоптавшему ради бабы их мужскую дружбу. В самый разгар представления он предъявлял сопернику жаркие претензии насчет оскорбленной чести и попранного достоинства.
Естественно, Барсик с возмущением все отрицал. Даже когда Матрос заставал его непосредственно на снаряде и уже сделавшим садку, все равно отрицал. Тогда начинались буденовские скачки на приз газеты «Известия» и бой посуды. Отнюдь не в фигуральном смысле слова. В те времена иметь сервиз «Мадонна» было примерно то же самое, что сейчас иметь островок в Карибском архипелаге — престижно, элегантно и небесполезно в быту. Ну и представьте, короче, что этот островок вдруг разнесло на куски извержением вулкана. Вы ведь расстроитесь, верно? Хозяевам Барсика ходить по осколкам бесценной «Мадонны» было ничуть не веселее, уверяю.
А уж вопли стояли такие адские… Когда Барсик и Матрос сходились стреляться через платок, то даже граждане, не наделенные особенной фантазией, думали, будто это прямо сейчас кого-то убивают. Они в две глотки выдавали рулады такой невообразимой мощности, что стыла кровь в жилах и охотно приезжала милиция. Слыхали, как вопит комментатор Губерниев: «Зайка, беги!!! А-а-а-а!!!»? Это бледная тень тех необыкновенных концертов, но хотя бы отдаленное представление составить можно.
Пока эти два придурка пиздилсиь в кровь и мясо и скакали друг за дружкой по люстрам венецианского стекла, Шарлотта, как любил предлагать писатель Довлатов едва знакомым девкам, незаметно исчезала. Такой способ еще называют «уйти по-английски». Покинув поле битвы, она возвращалась домой и ложилась отдохнуть от всех этих переживаний и треволнений на кухонный подоконник — наиболее удаленное от балкона место. Вид при этом подлая изменщица имела до того невинный, что человек, не знающий ее блядской сущности, харкнул бы в морду любому, даже близкому родственнику, посмей только родственник сказать хоть что-нибудь плохое про этого ангелочка.
Вот такая была затейница эта, мать ее, Шарлотта. Кстати, и нам, мужичкам, наука. Что — «кошка»? Какая разница! Можно подумать, человеческие бабы от кошачьих чем-то принципиально отличаются. Хорош, пацаны, витать в облаках.
Лобачевский не оставил по себе сколько-нибудь ярких воспоминаний. В данном случае это скорее комплимент. За вычетом нескольких пустячных инцидентов Лобачевский был серьезный, приличный и добропорядочный кот. Единственно, он тоже как-то всех рассмешил, сиганув все с того же балкона за пролетавшим мимо голубем. Больше мы с ним не встречались.
Балкон вообще пользовался дурной славой рокового и заколдованного места. Этакая Гринпинская трясина и дом Эшеров в карманном ореховском варианте. На нем постоянно происходил какой-нибудь полтергейст. Например, однажды с него бесследно пропал ежик. Просто растворился в воздухе и все. Расстроенной младшей сестре я сказал, что наш Ёжик ушел пить чай к Медвежонку. С клубничным варением и на можжевеловых веточках. После этого она разревелась так, что прибежавшая на шум мамаша заподозрила меня в избиении.
В другой раз с балкона так же таинственно исчезло несколько килограммов свиной шейки и карбонада, припасенных на черный день. И сколько я не расспрашивал бультерьера Жорика, не может ли он сообщить мне что-нибудь по этому поводу, тот в ответ только преданно махал хвостом и недоуменно пожимал плечами. Со стороны могло показаться, что он вообще не понимает смысла слова «карбонад» и слышит его впервые в жизни.
Еще более несчастливым предметом для домашних животных оказался аквариум. Аквариум был вещицей изящной, сработанной в конструктивистском стиле и представлял из себя полый шар со срезанной верхушкой. То есть, если его перевернуть и надеть на голову, то вполне можно было вообразить себя космонавтом и покорителем Вселенной. Надо только внимательно следить за тем, чтобы диаметр головы был хоть немного меньше диаметра отверстия. В смысле, надеваться аквариум должен был не «внатяг». Это презерватив надо надевать «внатяг», а аквариум — совсем даже наоброт. А то один знакомый мальчик как-то надел его «внатяг», ага. «Опыт, сын ошибок трудных» и другие подходящие по смыслу цитаты из классиков. Знаете, есть такой популярный розыгрыш , когда человека шутки ради просят засунуть в рот электрическую лампочку? Получилось что-то вроде инверсии этого розыгрыша. Впрочем, не будем забегать вперед.
Одно время у меня в этом в аквариуме квартировал хомяк. Чего? Нет, обыкновенный полевой хомяк, не водоплавающий никакой. Воду из аквариума я ради него слил, разумеется. Иначе хомяку было бы не совсем удобно. Хомяк в основном спал, а когда не спал, то с маниакальным упорством пытался выбраться из своего узилища... Кто читал «Джек-из-тени», тот может представить себе его чувства. Повелитель Нетопырей, желая досадить своему недругу и заодно свести его с ума, засадил Джека внутрь прозрачного кристалла, который постоянно таскал на шее. К сожалению, «Джека-из-тени» я прочитал несколько позже и потому искренне, по-детски жестоко потешался над животным. И даже хохотал, чего уж там мордой крутить.
Кстати, пару слов про детскую жестокость. Вернее, про представления взрослых о ней. Про ненужную демонизацию и искусственную истерию, раздуваемую вокруг этой якобы проблемы. «Обсуждаем фильм "Чучело"» — была такая, если кто помнит, рекомендованная Министерством образования тема для классного часа. Как нетрудно догадаться, по мотивам одноименной (довольно глупой, на мой взгляд) киноленты. Предполагалось, что дети будут гневно осуждать неимоверных подлецов-пионеров за их издевательства над девочкой Леночкой. Дети сидели и вообще не понимали, о чем речь и по какому поводу им предлагают надрывать свое блатное сердце. У нас, например, как-то одного мальчика вообще в окно выкинули и никто никаких фильмов про это не снимал. Не-не-не. Не на асфальт. В сугроб выкинули, не подумайте плохого. Но сам факт, так сказать, говорящий. А сжечь какое-то там чучело, ну не знаю... Это было как в учебнике литературы Гоголю бороду с фингалом подрисовать, абсолютно невинный перформанс.
Итак, хомяк и аквариум. Понятное дело, по внутренней стороне стеклянного шара особенно-то не разбежишься. Хомяк предпринимал попытку за попыткой, но всякий раз обессиленный, распластав лапки, с грустным выражением лица сползал обратно на дно. Немного отдохнув, он опять бросался на приступ. Выглядело это действительно забавно. Особенно выпученные от ужаса и непонимания глазки хомяка. Похоже, бедняга никак не мог уяснить себе смысл происходящего и беспрестанно задавался гамлетовским вопросом: «Как же это так получается, что я бегу, бегу, и все без толку? Это же какая-то аномалия!».
Ну и вот. Однажды хомяк имел традиционный послеобеденный сон. И, как нарочно, именно в это время ему надумал нанести визит вежливости волнистый попугай. Попугай в отличие от хомяка в своих передвижениях ничем не был ограничен. Произошедшее с ним вскоре недоразумение наглядно демонстрирует: пресловутые гражданские свободы, о которых у нас так любят посудачить досужие болтуны, не всегда идут на пользу их субъекту. Свободы, это, братцы мои, такая вещь... Ими еще надо уметь распорядиться, да.
Между прочим, раньше хомяк тоже гулял, где хотел. Он наслаждался безвизовым режимом, концепцией «мир без границ», свободой собраний, свободой шествий и тому подобными либеральными ценностями. До тех пор, пока однажды не умудрился залезть в какую-то щелку под плинтусом и застрять там наглухо. Поняв, что дело плохо, хомяк стал истошно пищать и умолять о спасении. Понять, куда именно заполз проклятый грызун, было совершенно невозможно. Писк доносился одновременно отовсюду. Было ясно, что хомяк где-то под паркетом, но где именно — не разберешь.
Пришедший вечером с работы поддатый папа, застал рыдающих домочадцев и не застал хомяка, который обычно радостно выбегал его встречать (это вот я не вру сейчас, действительно выбегал). Едва выяснив причину всеобщего уныния, он тут же выхватил фомку и, буквально рыча от ярости, кинулся на помощь своему драгоценному любимцу. Родитель всегда отличался энтузиазмом в делах бесполезных, благотворительных и филантропических. Начав, разумеется, совсем не с того угла комнаты, он успел вскрыть несколько квадратных метров паркета, прежде чем идиот-любимец был обнаружен. Наутро папа, конечно, схватился за голову.
Паркет потом кое-как приладили на место, но хомяка решили от греха подальше и для его же собственной пользы изолировать. Ничего более подходящего, чем аквариум в хозяйстве не нашлось.
В общем, хомяк спит себе спокойно, и ни о чем таком не беспокоится. Свернулся клубочком и видит свои незатейливые хомяковые сны. «Что тебе снится, крейсер "Аврора"? Пам-пам-па-рам». И вдруг на него откуда-то с небес сваливается попугай…
Хомяк, надо сказать, давно интересовал попугая. Он частенько садился на край аквариума и с любопытством изучал типичного представителя местной фауны. Попугай же хомяка не интересовал совсем. Я сомневаюсь, что он, всецело поглощенный идеей побега из своего Шоушенка, вообще замечал птицу. Стало быть, ее внезапное появление было для него полной неожиданность.
Свалившись в аквариум, попугай начинает истошно орать, колотить крыльями и садиться на голову. Хомяк, конечно, тут же обосрался от страха, но решил продать свою жизнь подороже. И спросонья полоснул попугая зубами по горлу...
В блокнот юного натуралиста. Передние резцы у хомяков растут постоянно, всю жизнь. В природе они их стачивают. Да и в неволе тоже стачивают, надо только дать им какую-нибудь деревяшку. В аквариуме ничего кроме стекла и ваты не было. Стекло не очень-то погрызешь. Ну этот хрен со временем и отрастил себе клыки, что твой граф Дракула. В общем, вскрыл волнистого аккуратно, как бритвочкой.
Хомяк загрыз попугая. Прикол, да? Вероятно, это вообще уникальный случай в мировой практике. Сейчас сюжет о нем приехал бы снимать какой-нибудь знаменитый живодер с канала «Энимал плэнет», но тогда сенсация прошла фактически незамеченной. Вот такая была разряженность информационного поля. Тогда умрет какой-нибудь Брежнев, и разговоров потом на полгода: мол, Брежнев! мол, умер! мол, какой это кошмар и что же теперь нам всем делать!
Потом этот крендель куда-то запропастился. Куда он мог деться из аквариума? Он же не Коперфильд и не святой угодник. Это осталось тайной, но после его исчезновения я стал догадываться, что с хомяками мне как-то системитически не везет. И решил завести рыбок. Рыбки определенно скрасят мое одиночество, подумал я и залил в аквариум ведро воды. В то время у нас был уже другой попугайчик. Тоже волнистый, но другой. И бац, вдруг он тоже куда-то исчез. Что за притча… День ищем, два… Стали закрадываться всякие нехорошие предположения о хомяке-душегубе. Может, он и не пропадал никуда, а, отведав крови, сбежал, прибился к подвальным крысам, сколотил шайку и теперь будет убивать всякого нашего нового попугайчика?
Нет, все оказалось совсем не так. Все оказалось как в песне про Серегу Санина.
Три дня искали мы в тайге капот и крылья,
Три дня искали мы Серегу.
А он чуть-чуть не дотянул, совсем немного,
Не дотянул он до посадочных огней.
Как звали попугая не помню, но точно не Серега. В остальном он практически слово в слово повторил сюжет песни, так же не дотянув до посадочных огней совсем чуть-чуть. То есть все это время он находился у нас под носом. Короче, на третий день нашли его тихо и печально дрейфующим по аквариуму. Лапками вверх. Совсем как ледокол «Челюскин» в ледовом плену.
Вот как раз вскоре после этого трагикомичного случая пришел ко мне в гости один знакомый мальчик. И мы немножко поиграли с ним в космонавтов. Шлем-аквариум был один на двоих. Мне он приходился в самый раз, а мальчику оказался маловат. Умный мальчик попался, голова большая, потом он еще в Бауманский институт поступил. Надеть-то надели, но «внатяг»... Как мы ему потом уши не оторвали, пытаясь снять чертов аквариум с головы — ума не приложу.
Дальше история в каком-то смысле повторяется. Приходит вечером с работы поддатый папа. А тут какой-то незнакомый космонавт в соплях и с ушами малинового цвета. Причем уши находятся внутри аквариума. МЧС тогда еще никакого не было, прошу заметить. Папа привычно берется за фомку…
Ну это как бы про котов в широком смысле этого слова. Может, и до детей когда-нибудь дойдет очередь.
Хотя меня и просили уже не постить больше в это замечательное сообщество свои грязные, отвратительные рассказики.