Шли годы. Время от времени я вспоминал увиденное в полном недоумении – что же такое мне тогда показали? Фильм больше не повторяли, разобраться было невозможно.
И вот, наконец, пару месяцев назад, разбирая фильмографию одного из своих любимых актёров – Валентина Никулина – я опознал: то был «Удивительный мальчик» Александра Орлова-Второго и Леонида Пекура, в котором, между прочим, пела никому не известная артистска Москонцерта Алла Пугачева. Мне померещилось, что в «Удивительном мальчике» был не только её голос, но и сама она пару раз появилась в кадре, но титры фильма это не подтверждают.
А фильм сей чрезвычайно показателен. Начать с того, что он плохой. Кретинский сюжет, дилетантская режиссура, затянутость сверх всякого вероятия и огромное число совершенно ненужных персонажей. И песни! Ай, какие песни, мама дорогая! Слова – А.Наймана, коего похваливала Анна Ахматова, склонная хвалить исключительно бездарностей и ругать действительно талантливых поэтов. Этот Найман потом написал книжку про свои встречи с ААА. Песни на слова Наймана пребывают далеко за пределамии добра и зла. Это просто чудовищно. Особенную чудовищность песенкам придаёт то обстоятельство, что музыка к ним написана очень неплохая, а то и просто хорошая, ибо композитором был приглашён Эдуард Артёмьев, да и спеты они прекрасно. Но это ещё не всё! В фильме есть пантомима в духе Марселя Марсо, она сопровождает всё действие. Не удивлюсь, если узнаю, что эту пантомиму ставил Женечка Харитонов, она такая жэманная, такая тонкая, как сльозы на цвэтах в его сочинениях.
Сюжет же прост, как международный фельетон в газете «Правда». Некий Профессор в Западной Стране из случайно найденного гвоздя делает мальчика. Пока Профессор пытается продать на улице золотые часы и на вырученные деньги купить что-то там такое, нужное, Удивительного Мальчика забирает какой-то богач со своими подручными, в счёт уплаты долга. Потом Мальчик переходит из рук в руки, а в конце вечномолчащие мимы, сурово названные в титрах «фиглярами», возвращают Мальчика Профессору.
Но сюжет является лишь поводом для бесконечного нанизывания совершенно бессмысленных визуальных цитат, составляющих Большой Джентельменский Набор столичного интеллигента. Профессор бредёт вдоль кромки моря, как герои «Сладной жизни» Феллини в финальной сцене, а потом пересекает площадь в композиции, содранной из начальных кадров «Шернбургских ззонтиков». Самый страшный злодей не только скрывается в научно-фантастических подземельях на манер Фантомаса, но имеет зонтик, котелок и облегающее пальто персонажа с картин Рене Магрита – впрочем, там много цитат из Магрита. На балконе корчит рожи некто в белом клетчатом костюме и в соломенном канонтье, видимо, долженствующий изображать Гарольда Ллойда. Сам Профессор перенесён сюда из фильма «Три толстяка», а поющая девочка имитирует Лину Бракните в «Девочке и эхо» Жебрюнаса. Вообще, эта девочка – абсолютный мастси для всех любителей пантсушотов и фетишистов босоногости и один из немногих персонажей, нужных для движения сюжета... Впрочем, она не столько двигает сюжет, сколько поёт, пританцовывая. И так далее и тому подобное.
Всё, появляющееся в кадре, немедленно нагружается символическим значением, причём символика подаётся с агрессивным давлением более сорока метерлинков в минуту. Андрею Тарковскому, который как раз в наступавшем десятилетии увлекся постановочными натюрмортами, подобная визуальная разнузданность и в страшном сне не приснилась бы.
«Удивительный мальчик» был показан по советскому ТВ единожны, в новогодний день 1970 года, после чего на полвека убран на полку. В принципе, запрещать его не из-за чего, так что он был не столько запрещён, сколько забыт, и забыт прочно. А жаль. В нём уже содержатся все прибамбасы, все прижки и гримасы, коими в конце 70-х годов Марк Захаров покорил сердца советской интеллигентной массы. Карнавализация, тудыть её в качель!
Фильм эффектен, как пролистывание альбома, престижного альбома, привезённого из загранкомандировки в Румынию и выкладываемого на стол только при достойных, интеллигентных гостях, способных оценить и Кафку и Дали и песни Галича и фугу си-минор Баха. Я бы рекомендовал этот фильм всем, всем, всем любителям советской высокой духовности, если бы не бесконечные песни на корявые стихи Наймана, выросшего на коленях Анны Ахматовой.
