Никто не болеет западным дефицитом, более того, он сам собой льётся в уши - в центральной сцене ребята танцуют на дискотеке под модных хит 1970-х 'Hafanana' от Afric Simone. (Замечу, что в другом фильме эпохи - «Вокзал для двоих», снятом несколько позже, именно этот видеоклип смотрит на фантастическом видаке героиня Нонны Мордюковой. Это вообще очень интересная тема - выбор какой-либо актуальной музыки для жизненного фона героев). В общем, никакой борьбы за светлое Завтра и никакой борьбы за финские полусапожки. Есть некая очень спокойная и очень умиротворённая жизнь. Более того, в кадре совершенно не ощущается не только присутствие Славы КПСС, но и движение времени, как таковое. Оно как бы остановилось - перед нами проходит несколько лет жизни, точнее более 10 лет, а мир вокруг как будто не меняется. Просто дети растут, превращаясь из детсадовцев - в старшеклассников. Что парадоксально, в этом романтическом и красивом фильме, тема смерти звучит очень отчётливо. Она заложена в само название, но это смерть иного плана, романтическое самоубийство от любви в духе салонных офицериков Серебряного Века, которых отвергла какая-нибудь роковая Полинька. «Его сиятельство застрелились-с от ваших жестокостей!». Советский мальчик не может умирать от неразделённой любви - он не для того рождён.
Но есть смерть и другая - настоящая. У одной из девочек, у Тани, умирает мать и старшеклассница остаётся по сути одна. А это в ту эпоху, когда было принято пестовать детей и пристраивать их в ВУЗы. Кстати, снова об эпохе, о времени, об ощущении времени. Разумеется, это 1970-е и только они. Но. Вся эта история могла бы происходить где и когда угодно. В Версале Людовика XIV или XV - пожалуй да. Роковая красавица двора, её скромная подруга «на побегушках», верный рыцарь, готовый на всё и новый соперник, имеющий ещё больше шансов. Замечу, что меряются мальчики не бицухами и не лейблами, а...интеллектуальными достижениями. Первый, Серёжа - победитель математических олимпиад, а зато второй, Лаврик, Лавр...сыграл с Михаилом Талем вничью. Сразу вспоминается другая романтически-аристократическая вещица 1970-х под названием «Точка-точка запятая» (там тоже за сердце дамы борются не кулаками, а знаниями). Что характерно, автор обеих сюжетов - один и тот же Михаил Львовский. У Германыча есть интересное исследование. В фильме фамилия Лавра не указана, зато в тексте повести антипод главного героя зовётся Лавр Корнильев (скорее всего, искажённое Лавр Корнилов, один из лидеров Белогвардейского Движения).
Белогвардейская романтика, эстетика эполет была одной из любимых игрушек интеллигенции 1970-х. Все эти явные или, напротив скрытые намёки на бла`ародное происхождение встречаются в искусстве того времени постоянно. Интересен и образ, сыгранный красавицей Любовью Полищук. Женщина-скульптор, гуманитарно-расслабленная и в то же время, шикарная. Шьёт на дому супер-модные вещи, потом - работает в местном театре. К ней ходят мужчины с подарками, возможно, даже и женатые. Видимо, она родила Клаву без мужа, просто по большой любви или же - по большому легкомыслию. Чему учит свою дочь? Не заморачиваться, любить жизнь. И вот это диковато звучит: «У тебя - другой ум!». Имеется в виду, женский ум, который иной раз стоит куда как дороже, чем физико-математический. Удивительно, но в этом фильме очень чётко определено место женщины - либо Любовница, смущающая сердца, либо - серенькая и неприметная, но очень терпеливая, верная и стойкая Жена. Математика и прочие игры с Талем - это сугубо мужское занятие. Откуда этот, опять-таки, салонно-старинный, дворянский архаизм в эпоху, когда космические корабли уже основательно наследили по космосам? Когда все плакаты орали о женщине-вагоноремонтнице и женщине-ядерщице (ну, физик-ядерщик женского пола!). 1970-е годы во всём мире - это тоска по прошлому, породившая стиль ретро и настроение ретро.
Кстати, вернёмся к героине Любови Полищук. Образ подан безо всякой иронии и осуждения. Обычно такие дамы появлялись в милицейских детективах, как подруги воров или ещё какие-нибудь подпольные модельерши. К ним заявлялся следователь с умным, усталым лицом, медленно (чтобы зритель мог насладиться) оглядывал заграничные магнитофоны и постеры на стенах, а потом спрашивал что-нибудь, вроде: «Марья Ивановна, а вам никогда не становилось противно от вашей жизни?» На что Марья Ивановна, вульгарно тряхнув локонами и демонстрируя зрителю импортные штаны-бананы, восклицала: «А ты меня не стыди, начальник! Я своими руками хлеб себе добываю, сирот не обворовываю!». Всё это показывалось затем, чтобы в конце фильма она перевоспитывалась и, забросив прибыльное шитьё на дому, шла технологом в цех по пошиву никому не нужных халатиков 56-го размера. Но в нашем случае всё не так - мать главной героини не выглядит ущербной, даже, если учитывать тот факт, что она - скульптор-неудачница. Она выражает некую вечную, как мир, идею женской привлекательности и учит этой премудрости свою дочь. (Что забавно, именно на днях я ознакомилась с фильмом 'Dangerous Beauty', где мать лепит из своей дочки шикарную венецианскую куртизанку).
Вообще же, этот фильм, как большинство советских киношедевров, имеет много смыслов. И один из них - это своеобразный приговор...хорошим девочкам. Оказывается, мужчины не любят хороших. И в конце фильма стерва Клава не наказана, напротив, она заполучила ещё лучший вариант, тогда как Таня не вознаграждена за терпение. Золушка не обрела принца. Сказки не случилось, несмотря на то, что Принц хочет, пытается полюбить Таню за...терпение и кротость. Он даже выдавливает скучное признание. Но Золушка слишком умна, чтобы почувствовать головокружение:
— Я люблю тебя, Таня.
— Так не бывает.
— Бывает.
— Ты всю жизнь будешь любить Клаву.
— Так не бывает.
— Бывает…